– Господи, что это с тобой? – воскликнула Катерина, мигом забыв про милиционеров. Лицо у нее вытянулось.

– Я ис... ис... ис...– завела я. – Вы испугали ее! – набросилась Катерина на Щедрина. Она наступала на него со сжатыми кулаками, выпятив бюст, словно орудие мести. – Вы сделали молодую красивую женщину заикой! Ах, вы... – Она задохнулась, не найдя подходящего слова.

Катерина всегда была сдержанной. Окажись я на ее месте, я бы слово нашла. Уж тем более для капитана Щедрина.

– Ну, может, это так, временно, – неуверенно возразил капитан, глядя на меня с опаской. – Пройдет. – На... на... наверное, он пы-прав, – сказала я, наполняя глаза слезами. Этот трюк мне всегда особенно удавался. Я могла заплакать, когда хочется. – На... на... надо пы-подождать.

– И нечего ждать! – Катерина воспламенилась, как пионерский костер. – Сейчас же вызываю адвоката, пусть подает иск в суд. – Она обернулась ко мне. – Они компенсируют тебе ущерб. Не переживай, дорогая! На те миллионы, которые мы у них отсудим, нам удастся тебя вылечить. В мире есть множество клиник...

– Подождите, подождите, – забеспокоился Щедрин, услышав про гипотетические миллионы. – Какой адвокат, какой иск? Нет уж, давайте разберемся! К нам поступил сигнал от жильцов дома, что вы вдвоем только что пронесли в подъезд труп женщины, завернутый в плед. И проследовали с ним в квартиру гражданки Сердинской! Как мы должны были действовать?

– Как?! – закричала Катерина. – Я скажу вам, как! Вы должны были позвонить в дверь и вежливо спросить, нет ли у нас в наличии свежего трупа. Так, мол, и так, жильцы волнуются. Мы бы проводили вас в квартиру и показали Барбару.

– От... от... отпусти их, – великодушно сказала я, роняя две прозрачные слезинки на ковер. – Они вы... вы... вы...

– Выродки, – подсказала Катерина.

– Вы... вы... вы...

– Выпили? – переспросил кто-то из подручных капитана. – Это неправда.

Я помотала головой и начала снова:

– Они вы... вы... вы... выполняли свой ды-долг.

– Конечно! – обрадовался капитан Щедрин. – Выполняли свой долг. – Он махнул рукой подчиненным, и те начали медленно пятиться к двери.

По комнате пронесся очередной порыв ледяного ветра, ворвавшегося в разбитое окно. Мы с Катериной одновременно поежились.

– Сейчас же пришлю стекольщика! – мгновенно сказал Щедрин.

На лестничной площадке менты нос к носу столкнулись с лже-Тумановым. Узнав капитана, тот тяжело вздохнул. Однако капитан повел себя странно. Не так, как обычно. Обычно-то он держался гоголем. Но не сегодня.

– Мы там немножко набедокурили, – прохихикал капитан. – Просто увидели вашу жену с ножницами над неподвижным телом, ну и...

Туманов сделал долгий медленный выдох, прикрыл на секунду глаза, потом открыл рот, но капитан не дал ему возможности задать вопрос. Вместо этого он глубокомысленно изрек:

– Думаю, она не всегда будет заикаться.

– Что? – зловещим голосом переспросил мой лжесупруг. – Заикаться? Как прикажете это понимать?!

Он бросился в квартиру, благо мы еще не заперли дверь. Капитан с компанией ретировался со всей возможной скоростью. Увидев осколки стекол на полу и зияющее окно, лжемуж повернулся ко мне. В глазах его была неподдельная тревога.

– Лера, тебе ведь холодно! Почему ты стоишь в легкой кофточке?

Прежде чем ответить, я бросила взгляд на Катерину. Та подмигнула мне. Пока капитан на выходе беседовал с Тумановым, я объяснила ей, что решила немножко припугнуть своего любимца.

– Пы-потому что я ещ... ещ... еще не пы-пришла в се... се... себя, – проквакала я, на каждом заикании сильно моргая.

Туманов в буквальном смысле слова схватился за голову:

– Это я во всем виноват!

Катерина наклонилась ко мне и шепотом сказала:

– Эту фразу из уст мужчины мечтает услышать любая женщина. Поздравляю. Сегодня ты можешь вить из него веревки. Хочешь, я уйду?

– Зачем это?

– Ну, как говорится, куй железо, пока горячо.

– Нам сейчас не до этого, – прошипела я. – Нам ведь надо подготовиться к конкурсу. Время-то идет.

– Тогда кончай ломать комедию.

– Еще пять минут.

– Ей надо выпить горячего кофе, – сказала Катерина Туманову и, схватив меня за руку, поволокла на кухню. – И принеси ей свитер!

Туманов притащил свитер, потом пошел убирать стекла, закрыв разбитое окно оргалитом.

– Судя по его решительно сжатым губам и сочувственным взглядам, которые он на тебя бросает, капитану Щедрину придется несладко, – сказала Катерина. – По-моему, Юрочка вынашивает план мщения.

– Жаль, у меня нет времени, – с сожалением признала я. – Придется перестать морочить ему голову. Или позаикаться еще немного?

– Позаикайся! – потерла руки моя азартная сестрица. – Обожаю вешать мужикам лапшу на уши.

– Ага, гипотетически. Ты ведь, кроме своего Дениса, с мужиками вообще дела никогда не имела. А Денис твой настолько скользкий тип, что у него лапша с ушей соскальзывает. Кроме того, ты вообще не умеешь врать. Стоит посмотреть на твою физиономию в тот момент, когда ты врешь, как все сразу становится ясно.

Пока мы пили кофе, явился стекольщик. Туманов пришел на кухню и спросил:

– Где вы взяли эту бабу?

– Бы-Барбару? – переспросила я. – О-одолжили у зы-знакомой. Хы-хотели научиться шить.

Туманов тут же уселся на корточки и взял мои руки в свои:

– Лера, послушай, я тебя очень прошу: не расстраивайся из-за того, что произошло. – Глаза у него были серьезными и тревожными. – Я уже созвонился с доктором, завтра поедем в хорошую клинику, там нас проконсультируют, и – уверен – ты перестанешь заикаться. Сейчас есть множество приборов. Тебе назначат физиотерапевтические процедуры...

Не зная, что сказать, я кивнула.

– А капитана Щедрина я убью, – сощурив глаза, пообещал мой так называемый третий муж.

Когда он ушел в комнату проверять, как стекольщик справляется со своей задачей, Катерина, закатив глаза, прошептала:

– Зуб даю, он в тебя влюбился!

– Все гораздо хуже, чем ты думаешь.

– Еще хуже?

– Кажется, это я в него влюбилась. А он просто проворачивает какую-то аферу.

– Лерка, но ты ведь до сих пор замужем! – возмущенно воскликнула Катерина, всплеснув руками. Потом она прикусила нижнюю губу, немного потерзала ее зубами и сделала вывод: – Ты просто безнравственна.

– Знаю, самозванец тоже мне об этом говорил.

– Ты что, приставала к нему?! – Пока еще нет.

– Прости, – зловеще спросила Катерина. – Что означает это твое «пока»?

– Означает, что я не знаю, сколько еще времени продержусь, каждый вечер лицезрея его в этих трусах... знаешь, таких трикотажных, в складочку у пояса...

– У... как все запущено, – пробормотала моя сестрица, прикусив указательный палец. – И давно ты положила на него глаз?

– Давно.

– А что ты будешь делать, когда вернется настоящий Туманов?

– Не когда, а если.

– Не если, а когда, – отрезала Катерина. – Он жив, и ты это знаешь. Ты наняла частных детективов, собираешься обратиться в милицию... Дело в конце концов раскроют. И, думаю, скоро. Если тебя прежде, конечно, не пристукнут на этом злосчастном конкурсе, куда ты так упорно стремишься.

– Именно настоящий Туманов несет ответственность за то, что произошло! – воскликнула я. – Так что винить ему будет некого...

– Тебе вообще не нужно выходить замуж, – постановила Катерина, хлопнув двумя ладонями по столу. – Твои увлечения не контролируются мозгом. И, кроме того, зачем эти бесконечные процедуры – замужество, развод, замужество, развод? Гуляй себе так! Никому не доставишь неприятностей.

– Я и собираюсь. Не думаешь же ты, что перед тем, как соблазнить этого проходимца, я выйду за него замуж?

Проходимец, словно подслушав, что речь идет о нем, снова появился в проеме двери.

– Я знаю, что тебе нужно! – воскликнул он. – Тебе нужно сделать массаж. Ты расслабишься, нервы успокоятся, и кто знает...

Катерина толкнула меня ногой под столом.